Прорыв Богдана Грещака

`Карпаты` перед матчем со `Стяуа` во Львове

Тот единственный у "Карпат" почетный трофей оставался в их распоряжении до апреля 1970-го, когда в открывающем же матче следующего розыгрыша этого приза они сложили полномочия действующего обладателя, уступив 0:1 "Жальгирису" (Вильнюс) на его плацдарме. Еще более драматичное испытание стремительно надвигалось на команду "зеленых львов". Правда, в футбольных верхах СССР не существовало единого мнения о целесообразности ее допуска из второстепенной по значению внутренней лиги к пеклу Кубка кубков, где иные соперники относились по коллекции своих регалий к ложе VIP. Но в конце концов скептики сняли возражения, тем более, что львовский стадион "Дружба" и его напоминавшее бильярдный стол поле хорошо отвечали стандартам УЕФА.

Опыт контактов с зарубежными командами у футболистов "Карпат" по состоянию на 1970 год ограничивался тремя десятками товарищеских матчей. В их большинстве партнерами по спаррингу выступали неприметные клубы из Польши или Венгрии, которые львовянами побеждались обычно без особого труда. Поздней осенью 69-го они, гастролируя вдоль северного побережья Франции от Бреста до Дюнкерка, соревнуясь с любителями, а также с малоизвестными либо выпавшими в расход профи, "на одной ноге" выиграли все четыре встречи.

Звучной прелюдией "карпатских" смотрин в международном ответственном турнире было посещение Львова "Пальмейрасом" из Сан-Паулу, состоявшееся перед самым поднятием занавеса чемпионата мира в Мексике, где мастерство выверялось по бразильскому эталону. Ранее "паулисты" вели представления в Грузии, выдав ничью с "Торпедо" (Кутаиси) и крупно обыграв тбилисских динамовцев. Хотя "обойма" у "Пальмейраса", прилетевшего во Львов лишь в день матча в семь утра, являлась по сути резервной, в ней фигурировали Адемир да Гийа и Дуду - участники финала Кубка Либертадорес, куда их команда попадала в 1968-м. Так или иначе, но билеты на "самбу" бразильцев растаяли в кассах словно весенние снега. Обделенная ими толпа в несколько тысяч, повалив затворившиеся перед ней железные ворота стадиона - высотой почти четыре метра, хлынула на без того переполненные трибуны. Под их несмолкаемую поддержку Габовда в начале второго тайма привычно - с воздуха, забил "раритетный" гол и Львов, ошалевший от счастья, устроил гулянье на всю майскую ночь.

Итак, перст судьбы свел в противоборствующую пару галичан и обладателя Кубка Румынии, который на момент жеребьевки еще не был выявлен. Им стал бухарестский "Стяуа". К тому времени этот клуб армии восемь раз выигрывал чемпионат страны и десятикратно - национальный Кубок (начиная с 1949 года - А.Т.). Однако в чистилище европейских состязаний он отсеивался постоянно на первых этапах - тому "Стяуа" до своего блистательного аналога середины и конца 80-х было еще очень далеко.

"Батальоном" румынского "воинства" тогда управлял твердой рукой Стефан Ковач, вскоре сменивший Ринуса Михелса в "Аяксе" (Амстердам) и увенчавший голландцев диадемой трехкратного покорителя Кубка Чемпионов. Клуб не выделялся как в иные годы подавляющим представительством в главной сборной. Туда в 70-м из "Стяуа" делегировали троих - правого защитника Людовика Сэтмэряну, "чистильщика" Бужора Хэлмэджяну и форварда Георге Тэтару. Последний из них, к слову, имел репутацию "золотого мальчика" и якобы после "Мундиаля", где румыны хоть и не вышли из группы с Бразилией и Англией, но смотрелись весьма прилично, его уговаривал остаться в Мексике один из тамошних футбольных меценатов. Прими Тэтару подобное решение, юридических препятствий формально не возникло бы: в стране диктатуры Чаушеску (чья семья патронировала команду "Стяуа" - А.Т.), как и в некоторых других государствах социалистического лагеря, футбол уже был тесно интегрирован в мировой рынок, а миграция в зарубежные клубы, осуществляемая вполне легально, лишь прикрывалась формулировкой - "для обмена опытом". Всю экипировку румынам поставляли западные фирмы, тогда как, в частности, "Карпаты" довольствовались обмундированием, изготовленным на фабрике в соседних Черновцах. Впрочем, для игроков из Румынии, где исключительной роскошью в то время считались и обычные домашние телефоны, Львов обрел значение товарного Клондайка. Гостеприимные хозяева отворили перед футболистами "Стяуа" двери складов, и там-то каждый из них мог себе купить за бесценок любое количество ширпотреба - в том числе остродефицитные фотоаппараты, фотоувеличители, швейные машины, - да еще подсобили привезти все это на вокзал и загрузить в вагоны поезда отходящего на Бухарест. "Карпаты" же, нанося ответный визит, не встретили теплого приема. "Это был единственный случай, когда за границей к нам отнеслись с пренебрежением, - рассказал Богдан Грещак, - после матча покормили в "рыгаловке" с пьяными: сдвинули два стола, притащили какую-то бурду. И никто не подошел, чтобы проводить…"

Обстановка накануне премьеры во Львове 1/16 финала Кубка Кубков складывалась нервозная. Те, кто пользовался правом въезда на базу команды в Брюховичах - от высоких чинов из Киева и первого секретаря обкома Виктора Добрика до работников комсомола - звонили во все колокола, не скупясь на обещания и агитируя "Карпаты" в грядущем поединке сложить головы на алтарь Отечества, но добиться победы. Особенно внушительная доза идеологической накачки ("Не уронить чести советского спорта!") обрушилась на партийных - Броварского, Вайду, Герега. По воспоминанию Грещака, этот заряд от "патриотической системы" лично его так сдавил, что выйдя на поле он себя почувствовал словно запрограммированный: "Не было свободы, эластичности, рывка, злости. Просто - горел: "Хочу, хочу!". Мяч принимаю, кажется - съем его, а остановить не могу!"

Ажиотаж, нараставший с приближением "часа икс" подобно волне цунами в гавани, создал тихим солнечным утром 16 сентября 1970 года невообразимые автомобильные потоки на всех ведущих во Львов направлениях. Движение городского транспорта в радиусе полутора километров от Центрального стадиона оказалось парализовано: на каждом шагу - в проулках, дворах - стояли плотно сомкнутые ряды легковушек, автобусов, среди которых замечались и с номерами Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии. Заявок на билеты поступило свыше 150 тысяч, а само спортсооружение располагало не более чем 50-ю тысячами посадочных мест. Его чаша была заполнена до отказа еще за два часа до стартового свистка легендарного арбитра, директора театра в Будапеште Иштвана Жолта. Памятуя о том, как в стремлении увидеть бразильцев безбилетники штурмом взяли "Дружбу", милиция "окопалась" у ее стен словно австро-венгерская армия в крепости Перемышль. И огромное людское море, колышась вокруг неприступного стадиона, по склонам паркового холма и у его подножья, вторило интонациям рокочущего кратера трибун.

В построении перед матчем футболисты "Карпат" в шеренге суеверно распределялись строго по росту: ее с одного края замыкали миниатюрные Грещак с Лихачевым, а с другого - Вайда и Габовда. Сигнал же к началу их домашней схватки зачастую напоминал тот миг в римском Колизее, когда поднималась решетка и на арену выбегали, ощерив зубы, голодные львы, которые с быстротой молнии набрасывались на противников. При этом хозяева нередко за первые же 18-20 минут предопределяли исход борьбы в свою пользу.

Соперники друг для друга были как "темные лошадки", и румыны, еще не втянувшись в свой сезон, избрали режим выжидания, давая понять, что нулевая ничья вполне приемлема. Однако вскоре прояснилось, что классический аргумент украинцев - действия в нагнетательном ключе с маневрами по флангам - единственный их определяющий козырь против "Стяуа". Лишь только от ворот Сучу откатили валы ожесточенных атак, и - немедленно выявился перевес гостей из Бухареста в индивидуальной технике, позволявший непринужденно контролировать ситуацию. Мягкость работы с мячом, распасовок, дополняла отменная заряженность на единоборства - игроки "Карпат" подвергались экспансивным наскокам уже в момент приема передачи, тогда как сами они, скованные инструкцией "не нанести травму", остерегались платить той же монетой. Кроме того, румынская команда плавно варьировала темп, перемежая баюкающие мотивы с взрывными и легко выходя из обороны.

На 12-й минуте Наом и Тэтару внезапно провели контратаку с выводом на завершающий удар Думитру. Тот бил от полусферы, будто лазерным лучом наведя "снаряд" в левую "девятку". Но то были счастливые для Вайды ворота под табло: голкипер всегда выбирал их, если "Карпатам" предоставлялась подобная возможность. Словно оттолкнувшись от сетки батута, львовский "ловила" в невероятном по акробатике прыжке дотянулся до мяча, посланного со "сверхзвуковой" скоростью, и перевел его на корнер. Здесь и сам бесстрастный Жолт не справился с восхищением: подойдя к Вайде, он коротко и ободряюще сказал ему: "Nagyszeru!", что можно интерпретировать так - "Браво!" Кстати, венгры сражались и по ту сторону баррикады: это были трансильванские мадьяры Сотмари и Вег, чьи перекроенные на румынский лад фамилии звучат как Сэтмэряну и Вигу, оба - крайние защитники. "Футбол-Хоккей" опубликовал на титульной странице номера с отчетом об игре снимок, где запечатлена выразительная композиция - Грещак неистово рвется по бровке, упираясь локтем в подбородок Вигу; опекун же с перекошенным от усердия лицом повис на карпатском нападающем, приклеившись к нему точно спрут всеми щупальцами.

В перерыве Юст особых корректив не внес, лишь попросил еще больше нарастить давление на редут "Стяуа". Позже его оппонент Ковач заявит, что с такой интенсивностью ни одна команда мира не выдержала бы наступать весь матч. Лучшее взаимодействие у "Карпат" наметилось на левом крыле по оси Данильчук - Кульчицкий - Лихачев. Но в целом хозяева продолжали лупить кулаками в пустоту, почти не напрягая голкипера "темно-вишневых". Немереное число передач извел диспетчер Броварский. А капитан Габовда, затертый как в торосах долговязыми беками румын, был заменен Данилюком, кто умело работая на чистых мячах, мог умчаться в результативный прорыв. Однако в условиях компактной обороны "Стяуа" карта Данилюка выглядела заведомо битой, да и появление этого форварда произошло, когда атакующий запал "Карпат" иссяк полностью. В конце концов силы львовян съедал очень сложный календарь внутреннего чемпионата, сопряженный с многочасовыми перелетами, сменой временных и климатических поясов.

На фоне более свежих, легконогих гостей украинцы с погасшими очами доигрывали поединок. И за две минуты до отбоя их постиг казус, что называется - на ровном месте. Вайда плохо ввел мяч с земли. Овладевший им румынский защитник тут же соорудил длинный пас на ход Тэтару, который рывком оторвался от своего "конвоира" Остапа Савки. Его должен был "накрыть" Ростислав Поточняк. Но метра за три до соперника карпатский либеро нежданно-негаданно подвернул стопу и упал. Вайда, рванувшись на перехват, уже начал стелиться в ноги нападающему; драгоценных секунд не хватило - Тэтару ловко протолкнул мяч под телом голкипера и с 14-и метров тот закатился в сетку почти по центру. В оставшееся время львовяне едва не пропустили второй гол - после прострела в штрафную с фланга.

Разочарование публики было громадным. Теперь многие не сомневались, что ответный матч для дебютантов - лишь туристский круиз, и что "Стяуа" у себя без труда забьет им две или три "сухие" банки. Получилось же несколько иначе.

…В промежутке той европейской страды ватага Миклоша & Юста отправилась на очередные разборки первенства СССР - в Среднюю Азию, где в силу известного комплекса причин футбольные вояжеры чувствуют себя как на раскаленной сковороде. Впрочем, на контрасте с командой из вотчины мятежных даков, и непосредственный конкурент Львова за лидерство в группе - алма-атинский "Кайрат", воспринялся без особого пиетета. С ним "зеленые" даровали красивую боевую ничью. А Вайда в приливе абсолютной уверенности в себе осмелился раз выловить мяч пижонски - одной рукой уведя его из-под чужого носа. Не терпевший подобных вольностей старший тренер, невзирая на присущую венграм национальную корпоративность, в наказание отстранил своего любимца от игры в Бухаресте. И это была, пожалуй, роковая ошибка. Второй вратарь Михаил Лупол отличался тенденцией к полноте: если Вайда имел вес 79, то его ровесник-дублер при том же росте 184, тянул на добрые девяносто килограммов и смотрелся в игре немного заторможенным. По слухам, когда он, завязав со спортом, устроился рубщиком мяса на рынке где-то в Донбассе, его корпуленция достигла размера, принятого в японской борьбе сумо - ветерану чуть не доводилось выламывать дверцу личного автомобиля, дабы протиснуться вовнутрь. А тогда, сразу после бухарестского матча львовян со "Стяуа", преданный анафеме Лупол исчез насовсем из клуба и из города. И до товарищей по команде от него больше уж не долетело ни строчки письма, ни телефонного звонка.

…Антураж стадиона "Республика" в столице Румынии, наводненного зрителями на две трети, показался несколько неприютным для "Карпат", успевших обвыкнуться с аншлагами на своих выступлениях, и не только домашних. Но вдали от суетного официоза (в этой поездке футболистов сопровождал будущий глава МЧС Украины Василий Дурдинец - А.Т.), не отягощенные гнетом велений, они блеснули так, что румыны не видели просвета, а озабоченный Сэтмэряну шепнул Вайде в перерыве: "Сегодня вы нас одолеете!" Его - хладнокровного охранника, разоружавшего не одного аса-бомбардира, затаскал до упада Лихачев, которого Стефан Ковач по собственному признанию охотно сделал бы настоящей европейской "звездой". Опыт фиаско на "Дружбе", остерегая от тесного контакта с защитой румын, диктовал чаще "поливать" из-за штрафной. Первым откликнулся на этот посыл Кульчицкий, чей удар в оправе замысловатого броска Сучу взъерошил сетку под перекрестьем штанг. Правда, хозяева живо опомнились, и уже в свою очередь обыгравший Лихачева Сэтмэряну, пройдя через полполя, навесил мяч к отметке пенальти, откуда его скинули на Думитру - 1:1. Но еще через шесть минут в результате нового левостороннего спурта Геннадия, отправил в борт "Стяуа" вторую "торпеду" Габовда. И думалось, что их запас у гостей далеко не исчерпан в этом поединке на встречных курсах, где легко и свободно сплетались комбинации - изысканно-красивые точно гуцульский узор.

Впрочем, довольно скоро и со всей очевидностью прояснилось: "Карпатам", несмотря на пойманный кураж, перспектива прорваться дальше явно не светит - из-за арбитража бригады во главе с Меннингом (ГДР), который словно был в пику грамотного и честного судейства Жолта во Львове. Спустя каких-нибудь три минуты после успеха Габовды счет вновь уравнялся: Штефанеску, набегая на мяч вблизи чужих ворот, завалил при этом центрального защитника Валерия Сырова и, падая сам по инерции, проутюжил "всем прикладом" по траве, подобно танку, спрыгнувшему с уступа. К яростным протестам львовян рефери, указавший на "точку", естественно, остался глух - Тэтару хладнокровно исполнил приговор - 2:2.

Эксцесс же сгубивший Лупола в "Карпатах" произошел в середине второго тайма. Украинцы по-прежнему вели энергичную осаду румын, тонко используя все промахи их игры, пусть отмашки арбитра на линии отнимали у дружины из Галиции верные моменты. Посреди вылазок Лихачева с компанией, удар хозяев откуда-то "из-за горизонта" больше походил на элементарную проверку вратаря. Достоверных сведений о том голе не сохранилось на "полке мемуаров" и в кинохронике. По некоторым воспоминаниям голкипер, встав на колено, ждал, когда "дохлый" мяч сам прикатится к нему в руки, но "сфера" вероломно застряла в скрытой под травой луже после ночной грозы и невесть откуда налетевший ястребом Штефанеску "проткнул" мяч в сетку мимо оцепенелого ее хранителя. Возможность победы с тем уплыла бесповоротно, однако ничью "Карпаты" успели спасти - когда на судейском хронометре таяли добавленные секунды Лихачев подал угловой, мяч перемахнул через массовку, а у дальней штанги Грещак с носка беспрепятственно вонзил его в мишень. Для телезрителей в Советском Союзе тот эпизод волей жесткого графика вещания остался "за кадром", однако в контексте незадавшегося у нас международного сезона 1970 года, услышанный в новостях результат матча всех приятно в общем-то удивил.

Странствие бухарестского "Стяуа" в Кубке Кубков прервалось уже в 1/8 финала - румыны были немилосердно одернуты "Эйндховеном" - 0:4 в Голландии и 0:3 дома. Ну а "Карпаты", узнавшие себе подлинную цену, охваченные здоровой эйфорией, дистанцию заключительных туров первенства СССР прошли семимильными шагами - забив на том отрезке 25 мячей, пропустив только 2, утвердив себя в амфитрионе "малого" чемпионата страны, а Яноша Габовду в звании его главной "стреляющей бутсы".